Каковы социальные условия, наиболее благоприятные для развития искусства?

Эта природная способность говорит ему, что чем больше его творения удалены от действительности, тем больше связности и тем более гармоничную форму он обязан придать материальному воплощению, которое должно сделать их общепонятными. Человеческое воображение родило кентавра, т. е. существо невозможное, противоречащее всему, что сотворила природа, животное, имеющее четыре ноги и две руки, две пары легких, два сердца, две печени, два желудка, два живота и т. д. Ирокез способен задумать подобный абсурд, но лишь один грек сумеет при помощи своего внутреннего регулятора придать этому невозможному существу правдоподобную форму. Способность рассуждать помогает ему подметить, как скреплены, связаны между собою отдельные части животного. Он присоединит позвоночный столб человека к позвоночному столбу коня, плечи последнего уступят место бокам первого. Он с изумительно рассчитанным мастерством пригонит живот человека к груди четвероногого, и самый пытливый человек поверит, что перед ним точное и тонкое воспроизведение природы. Невозможное оказалось столь правдоподобным, что для нас и по сей день еще кентавр — живое существо, знакомое всем наравне с собакой или кошкой. И вот, появляется ученый  с томом Кювье в руках, доказывающий, что существо, которое вы как будто сами видели бегающим в лесу, никогда не могло существовать, что оно абсурдно с точки зрения науки, что оно не может ни дышать, ни переваривать пищу, что предположить возможность двух пар легких и двух сердец есть забавнейшее заблуждение... Кто же из двух варвар? Ученый или греческий скульптор? Ни тот, ни другой. Критика ученого доказывает только, что искусство и познание, искусство и наука, искусство и цивилизация отлично могут двигаться независимо друг от друга. Какое мне, художнику, дело до того, что ученый докажет мне невозможность существа, если я ощущаю его реальность, если я хорошо знаю его повадки и нравы, если мое воображение видит его в чаще леса и я наделяю его мыслями и страстями? Зачем же отнимать у меня это мое достояние? Прибавится ли знаний у ученого, если он докажет мне, что я принимаю химеру за реальность? Греки во времена Аристотеля, без сомнения, достаточно знали анатомию и поэтому понимали, что кентавров не может быть; однако они чтили искусство наравне с наукой и не допускали их взаимного уничтожения. По этому же признаку можно узнать народ не варварский для нас, людей искусства. Сколько неправильностей можно обнаружить в греческой скульптуре с точки зрения науки, сколько ошибок найдет в ней анатом! Но где же источник благородства, как бы озаряющего произведения греческой скульптуры? Почему греческая статуя в музее, искалеченная, оторванная от своего настоящего места, при искусственном освещении, нередко поставленная на нелепый пьедестал, сохраняет осанку благородной простоты, рядом с которой вся прочая скульптура кажется неуклюжей и вульгарной? Разве афинянки все без исключения обладали царственной осанкой и нежной красотой форм? Наверное, нет. Искусство придало их телам неподражаемую прелесть, искусство их создало вторично. Такое искусство может встретиться у других народов, среди иной цивилизации, но при условии, что оно будет пользоваться тем же методом, черпая свой принцип в человеческом воображении и пользуясь природой лишь как средством, скрытые пружины которого надо знать, не будучи его рабом. Скульптор создал кентавра, сделав эту фикцию правдоподобной путем тщательного изучения механизма и мельчайших деталей реального существа; только благодаря исключительно тонкому наблюдению природы, скульптор достиг того, что его творение второго порядка принято всеми, в том числе и поэтом, который, в свою очередь, наделил это существо особым нравом, привычками и мыслями. Можно ли считать, что творения подобного рода свойственны лишь первобытным народам? Разве и в наши дни искусство не вмешивается в дела человеческие, облекая в плоть воображаемые существа? Разве приемы искусства не одни и те же?..

Представьте себе, что вы поэт или романист. Вы намерены придать реальность своему вымыслу. Вы придумываете невозможный факт, например случай с привидениями. Вы знаете, что ваши слушатели не верят в привидения. Что же вы предпримете для того, чтобы этот вымысел, проникнув в их сознание, оставил в нем впечатление реального события? Вы постараетесь описать место действия, придать каждому предмету реальный характер, нарисовать картину, где все предметы приобрели бы вещественность, каждое действующее лицо — четкую и законченную внешность и характер. Вы не оставите ничего туманного и неопределенного, и когда ваша сцена будет подготовлена и ваши слушатели станут ее участниками, ее, так сказать, воображаемыми действующими лицами, вы заставите явиться свое привидение... и тогда все, что было невероятного в вашем рассказе, примет видимость реальности, тем более волнующей, чем естественнее были ваши предварительные описания. Вот подлинное искусство.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15