О принципах западной архитектуры в средние века

Но что общего имеет это освобождение художника, освобождение национального духа, освобождение трудящихся классов с политическим режимом средних веков? Я снова спрашиваю, зачем смешивать того, кто трудится без устали над своим! интеллектуальным развитием!, над усовершенствованием практических приемов принадлежащего ему искусства, хозяином которого он стал, с мелкими тиранами, покрывавшими своими владениями западную территорию, когда эти тираны не могли иметь никакого влияния на художников и ремесленников, когда они бессильны были способствовать их развитию или остановить их движение и лишь радовались возможности использовать их интеллект и их руки? Разве эти художники и ремесленники создали тот социальный строй, в котором они жили? Пытались ли они освободиться от него посредством бесплодных теорий и бунтов? Нет, они искали освобождения в труде, в единении, в процессе труда, не пытаясь выйти из Круга, очерченного им судьбой, но расширяя этот круг, насколько это было возможно. Неужели же мы будем настолько неблагодарны, что не признаем этих усилий? Мы ставим памятники каким-то посредственным художникам, плагиаторам искусств, чуждых нашей стране и нашим обычаям, и не испытываем, хотя бы в душе, глубокого чувства благодарности к людям, которые, занимая столь скромное положение, первые придали у нас национальному единству, возрождению мысли, искусств и наук ощутимую, оригинальную и новую форму? Будут ли с нами спорить относительно могущества французской светской школы конца XII века? Посмотрим, что представляли собой романские, или монастырские, школы незадолго до этого времени. Не следует думать, что эти школы пали так низко, чтобы реформа в искусстве сделалась необходимой; напротив, они процветали и создавали произведения, проникнутые редким изяществом; но эти школы были разрознены.

В начале XII века цистерцианское сооружение сильно отличалось от клюнийского, в архитектуре Пуату не было сходства с нормандской архитектурой, последняя существенно отличалась от архитектуры Иль де Франса, которая, в свою очередь, была далека от архитектуры Оверни и Лимузена. Лионская провинция и Бургундия обладали своим собственным романским искусством, не имевшим ничего общего с искусством Шампани. Все эти школы были жизнеспособны, их приемы весьма усовершенствованы, их характерные особенности оригинальны, что объяснялось либо характером самого населения этих провинций, либо местными традициями, либо влиянием могущественных аббатств.

В Бургундии романская архитектура XII века всецело проникнута клюнийским духом; в Шампани ее можно скорее назвать цистерцианской; в Оверни она утонченна, изящна и связана как с местными римскими традициями, так и с византийскими влияниями, проникшими через Перигор и Лимузен; в Пуату она запутана, перегружена скульптурными украшениями и хранит еще отпечаток галло-римского искусства; в Нормандии она строгая, методичная, ученая, мощная, изощренная в отношении конструкции, но бедная скульптурными украшениями; чувствуется народ положительный, расчетливый, мало чувствительный к формам, придающий значение только существу дела и не имеющий традиций; в Иль де Франсе архитектура отличается тонкостью, мудростью, легкостью и уже полна той сдержанности, которая служит признаком развитого вкуса; в Сентонже романская архитектура XII века верно отражает тихий, мягкий характер населения этой западной провинции, являя смесь тонкости и твердости; она, пожалуй, ближе всех к греческому искусству византийской эпохи: она обладает его очаровательностью, изяществом и чистотой деталей, мягкостью и простотой выполнения.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36