Кот остается в мешке
Могли ли думать древние строители, что искусственный камень, который они впервые научились делать, когда-нибудь станет железным?
Трудно сейчас сказать, что думали люди несколько тысяч лет назад. История не донесла до нас никаких свидетельств этих размышлений. И всё же можно почти безошибочно утверждать, что никто о железном камне в то время не помышлял; так же как не думали строители египетских пирамид, что из круглых стволов деревьев, которые они подкладывали под огромные каменные плиты, потом родится мысль о колесе. А ведь немного было каких-нибудь других событий в истории, которые, подобно появлению колеса, так необыкновенно изменили всю жизнь человека.
Об истории колеса, однако, я сейчас рассказывать не собираюсь. А вот об огне хотелось бы упомянуть, пусть даже совсем коротко, потому что огонь имеет прямое отношение к вопросу, о котором дальше пойдет речь.
Когда был открыт огонь и кто сделал это величайшее открытие, — никому до сих пор не известно. Сколько ни пытались ученые в разные времена найти ответы на эти вопросы, сделать это так и не удалось.
Искру священного огня Прометей принес людям.
Появление огня оказалось делом столь давно ушедших дней, что история не донесла до нас каких-либо достоверных свидетельств о нем. Остался лишь чудеснейший миф о Прометее, который передавался из поколения в поколение, придя к нам из глубины седых тысячелетий.
В далекие-далекие времена земля была почти совсем необитаема. Людей было мало, и они, так же как и звери, бродили с места на место в поисках пиши. А какая была у них пища: дикие плоды и коренья да сырое мясо, если удавалось убить какого-нибудь зверя. Когда же наступала непогода, люди надевали звериные шкуры и скрывались в пещерах. А если пещер вблизи не оказывалось, то укрытием служило обыкновенное дупло дерева.
И вот Прометей, сын богини справедливости Фемиды, сжалился над людьми и решил во что бы то ни стало помочь им.
Он отправился к сыну бога-громовержца Зевса — Гефесту. Гефест был старым и хорошим другом Прометея. Зевс метал огненные стрелы-молнии, которые ковал для него его сын Гефест.
Бог-кузнец жил далеко, на острове Лемнос. А его мастерская находилась в глубине высокой огнедышащей горы. Жарко было в мастерской, так как ни днем, ни даже ночью не затухало в огромном горне яркое пламя огня.
Когда Прометей достиг, наконец, мастерской, бог-кузнец ковал в это время новые огненные стрелы-молнии. Помогали ему три одноглазых великана — циклопы.
Как зачарованный, смотрел Прометей на искусную работу Гефеста. А когда циклопы стали мехами раздувать в горне огонь, во все стороны полетели сверкающие искры.
Решив, что это самый подходящий момент, Прометей поймал одну искорку и спрятал ее в пустую тростинку, которую он держал в руке.
Эту тростинку с искоркой священного огня Прометей принес людям. И люди повсюду зажгли от нее много костров и очагов.
С тех пор и появился на земле огонь. С помощью огня люди осветили свои жилища. И ночь больше уже не страшила их, как раньше. Лишь только наступали сумерки и гасло дневное светило, люди зажигали бесчисленное множество искусственных солнц. И день снова возвращался к ним.
Огонь согревал человеческое жилье, и поэтому люди легче стали переносить все невзгоды, которые несли с собой ветер и дождь, снег и мороз.
С помощью огня люди получили власть над непокорной дотоле природой. Они проникли в глубокие подземные кладовые и научились добывать спрятанные там уголь, железо, медь, серебро, драгоценные камни и строительные материалы. Люди стали возводить великолепные сооружения, исцелять страшные болезни и плавать из одной части света в другую.
Человек узнал, какую великую силу таит в себе пар, получающийся, когда на огне вскипает самая обыкновенная вода. Появилась чудесная паровая машина. Потом люди открыли, что еще большая сила скрывается в электричестве. Были изобретены электрические двигатели, телеграф, телефон и радио. И люди начали передавать друг другу свои мысли на далекие расстояния. Из самого слабого некогда, человек превратился в самое могущественное и разумное живое существо на земле. И всё это благодаря огню, который тысячи лет назад загорелся в первом очаге.
Нам не известно, как был зажжен первый очаг. Однако мы знаем, что сделал это, конечно, не Прометей. Его чудесный образ был выдуман народом и существовал только в прекраснейшей из древних сказок. Но не беда, что Прометея никогда на самом деле не было, — появление огня навсегда останется в памяти людей как символ мужества и благородства, как свидетельство победы разума над тьмою.
Таким же великим событием, как появление огня, было открытие чудесной силы, таящейся в атоме. Поэтому многие его даже называют «вторым рождением огня». Правда, когда человек зажег первый на земле очаг, это была победа жизни. А первый взрыв атомной бомбы уничтожил не только людей, но и то, что было сделано их руками. Однако виноваты в этом были не ученые, сделавшие великое открытие, а злые люди, в руки которых оно попало.
Раскрыть тайны атома стремятся ученые не только в наши дни. Об этом мечтали многие поколения лучших людей науки. Но свидетелями великого открытия посчастливилось стать только нам.
Однако, мечтая о покорении атома, ученые вовсе не думали о бомбах, которые стали бы сеять вокруг разрушение и смерть.
Они хотели обуздать его чудесную силу, чтобы люди могли получать много дешевой электрической энергии.
Ученые уже представляли себе, как на смену паровым и нефтяным придут атомные двигатели и передвижение людей станет во много раз быстрее и удобнее. Они верили, что необыкновенные свойства атома дадут возможность исцелять неизлечимые прежде тяжелые недуги и помогут собирать невиданные до этого урожаи.
И еще одно заветное желание было у ученых: попытаться как можно глубже проникнуть внутрь камня, чтобы лучше узнать его мир, остававшийся всё еще скрытым от глаз человека. Сделать это должен был помочь также атом. Оказавшийся поистине всесильным, атом не обманул надежды ученых.
Люди и впрямь получили возможность «видеть» камень насквозь.
Сколь замечательной была эта новая победа науки, можно себе представить. Ведь после того, как человек научился делать камень железным, вопрос о прочности вовсе не стал менее важным. И ученые продолжали поиски новых способов — заставить его стать еще долговечнее.
А как можно было добиться, чтобы работа эта была действительно успешной, если никому и никогда еще не удавалось заглянуть — что делается внутри камня?
Во всем полагались на рентгеновы лучи, при помощи которых врачи, наверно, не раз просвечивали вашу грудную Клетку. Однако, сколь ни были сильны эти лучи, и они не позволяли заглянуть в камень глубже, чем на два сантиметра.
Но, быть может, вовсе и нет необходимости рассматривать камень обязательно «насквозь»? Ведь определяли же прежде его прочность не только без атома, но даже и без лучей Рентгена? А сооружения, построенные из него, простояли ни мало, ни много — несколько тысячелетий.
И всё же пример этот нельзя считать убедительным. Потому что даже египетские пирамиды не могут идти ни в какое сравнение с плотинами и шлюзами, мостами и заводами, которые в наши дни строят из железобетона.
Спору нет, вопрос о долговечности материала занимал человека с того самого дня, как он начал возводить свои первые нехитрые жилища. И вот оказалось, что прошли тысячи лет, люди научились делать камень железным, а убедиться в том, насколько он действительно долговечен, всё же как следует не могут.
Подумайте сами: вот на заводе изготовили несколько десятков железобетонных плит. Как узнать теперь, — обладают ли они прочностью, которая от них потребуется?
Казалось бы, нет ничего более простого, чем испытать каждую плиту в отдельности. Однако на самом деле ни на одном заводе этого до сих пор не делали.
Происходило это, конечно, не потому, что люди, делающие плиты, не заботились о том, чтобы они выдержали испытания, которые потом выпадут на их долю. Но что толку в беспокойстве о прочности, если никакой уверенности в ней всё равно не могло быть? А ведь так именно и получалось!
Вместо того, чтобы убедиться в прочности плит, на заводах испытывали крепость небольшого бруска, изготовленного из того же материала, что и плиты.
Выдержит брусок испытание, — хорошо. Тогда, считалось, выдержат его и все несколько десятков плит.
А случится беда — маленький брусок на экзамене провалится, — и под сомнение ставились все плиты.
Однако, может быть, произошло недоразумение, и те, кому доверили проверку крепости железобетонных изделий, просто не понимали, что они поступают неправильно?
Но тогда невольно возникает другой вопрос: неужели не нашелся ни один человек, который вовремя указал бы на это?
И вот оказывается, что никакого недоразумения на самом деле не произошло.
Все великолепно понимали, что маленький брусок и несколько десятков огромных плит — вовсе не одно и то же. Понимали — и всё же продолжали пользоваться этим сомнительным способом определения прочности, потому что лучшего никто не мог предложить.
Справедливости ради, впрочем, нужно оговориться: кое-где применяли и другой способ. Испытывали не брусок, а одну из наугад выбранных плит. И снова судьба десятков искусственных камней зависела от того, выдержит экзамен именно эта случайная плита или нет.
Между тем, ведь могло же произойти так, что в этой плите обнаружат и раковины, и трещины, и всякие другие недостатки, а в остальных их не окажется. Или наоборот: камню, который испытывают, нельзя будет предъявить никаких претензий. Зато у других — грехов окажется более чем достаточно.
Так на самом деле и происходило.
Но что прикажете делать, — выход ведь был только один: проверять каждую плиту. Иначе неприятностей всё равно не избежать. По-прежнему оставались бы скрытыми от глаз людей трещины и раковины внутри камня. И строители, получив очередную партию таких плит, по-прежнему были бы похожи на людей, о которых говорят, что они «покупают кота в мешке». А чтобы этого не получалось, надо было обязательно научиться видеть камень насквозь.