На заре цивилизации

Один из средневековых рецептов не столь кровожаден, зато весьма экзотичен: закалку булата полагалось вести... в моче рыжего мальчика! Почему именно рыжего? Да потому, что в старину рыжим людям приписывали особые, «колдовские» свойства.

Конечно, все это варварство и суеверие. Страшно подумать, сколько рабов отдали свои жизни, чтобы кинжалы правителей перерубали платок на лету. Но... действительно, клинки гораздо лучше закаливались в человеческой крови или моче, чем в простой воде. И объяснение этому очень простое: закалка в растворе солей протекает лучше, чем в воде. И медленнее. А сталь типа булатной как раз и требует при закалке медленного охлаждения. В древнем Дамаске замедленное охлаждение достигалось закаливанием на ветру.

Позднее в Дамаске между двух гор построили даже специальный коридор из камней. Когда дул северный ветер, то на выходе из коридора он валил всадника с лошадью. Дождавшись ветра, мастера ковали оружие. Затем, схватив клинок из-под молота, подмастерье бежал к коридору и подставлял его под упругие струи воздуха.

Так делали булат. В чем же главный секрет его производства? Как ни парадоксально это звучит, в том, что никакого секрета не было. Европейские мастера знали, что их восточные коллеги, как и они сами, варят булатную сталь в тиглях, что сыплют в нее какие-то травы и какой-то черный порошок. Предложи эти данные современному ученому, и он за два-три года не только полностью раскроет технологию древних, но и усовершенствует ее, получит такой булат, какой древним и не снился.

Современный ученый подойдет к этой проблеме по-научному. Прежде всего он выяснит, от чего зависят главные свойства стали — прочность и пластичность. Окажется, что от содержания углерода. Значит, черный порошок — вещество, содержащее углерод. Судя по описаниям, это графит. Затем ученый подвергнет химическому анализу различные растения, узнает, какие элементы входят в их состав и начнет по одному вводить в металл. Так он определит, что свойства стали улучшаются от добавок марганца, молибдена, вольфрама, ванадия. И задача почти решена. Останется только определить, в каких сочетаниях эти добавки придают стали наилучшие свойства.

Но современный ученый пойдет дальше. Он задаст себе вопрос: а нельзя ли описать действия легирующих добавок математическими формулами, найти строгие числовые зависимости между количеством добавок и улучшением свойств металла? Это даст возможность заранее вычислить на бумаге, как получать сталь с теми или иными необходимыми свойствами. Именно так современные металлурги получают великолепные стали — сверхпрочные, износостойкие, жаропрочные, кислотоупорные,— предварительно математически рассчитав всю технологию их изготовления. Недаром этот способ получил в обиходе название композиционного, а сами ученые-металлурги не то в шутку, не то всерьез называют себя композиторами.

Европейские мастера средневековья и не подозревали о таком научном подходе. Они уповали на «волшебные» свойства растений, на заклинания, которые полагалось произносить при варке металла, и даже на... узоры. Те самые узоры, которые отличают булат от другого металла. Путая причину со следствием, они считали, что именно узоры придают булату его великолепные качества, и пытались всеми силами получить их на своих клинках. Вплоть до того, что искусственно вытравляли узоры кислотой. Разумеется, свойства стали от этого не улучшались.

Вот почему секрет булата не могли раскрыть столь долгое время. Вот почему до второй половины XIX века люди так и не знали толком: что же это такое — металлы? Какими еще свойствами они обладают, кроме прочности и пластичности? Эти вопросы металлурги стали задавать себе чуть больше ста лет назад.

Ну, а до этого? Неужели за все восемь тысяч лет истории металлургии люди так и не пытались проникнуть в тайны металлов?

Пытались. Об этих попытках мы и расскажем в следующей главе.