«Холява»
Непрерывно растущая потребность в оконном стекле заставляла мастеров-стеклоделов все больше задумываться над тем, как бы добиться получения более крупных листов стекла. Вероятно, в годы позднего средневековья у кого-либо из талантливых мастеров-стеклодувов родилась мысль изменить способ их изготовления.
Если несколько раз окунать небольшой пузырь стекла на конце стеклодувной трубки снова в расплавленную массу, то постепенно можно получить пузырь большего размера. Так как стекло обладает большим весом, то вначале шарообразный пузырь начинает вытягиваться, отвисать, и в конце концов получается длинный огромный пузырь, называемый «холявой».
Приготовить холяву было невероятно трудно, но мастера-стеклоделы овладели этим искусством, и из холявы стали делать листы оконного стекла. Для выдувания холявы стеклодув брал самую большую и широкую стеклодувную трубку. Опустив ее конец в расплавленное стекло и набрав на него стекольную массу, он легко выдувал «баночку», затем производил несколько дополнительных наборов стекла и выдувал большой пузырь. В этом еще ничего нового не было. Нововведение начиналось со следующего этапа работы.
Раздувая огромный, начинающий вытягиваться пузырь, мастер в то же время «вымахивал» холяву. Вымахивание заключалось в том, что мастер совершал колебательные движения трубкой из стороны в сторону, не отнимая трубки ото рта.
Работа эта была очень сложной и трудной. Мастера-холявщики стояли на специальном помосте у самой печи. Отойти дальше от печи мастер не мог, потому что стекло быстро остывало и переставало вытягиваться. Через окна печи мастер в несколько приемов набирал на конец трубки пуда полтора стекла, которое выдувал в холяву, напрягаясь до предела.
Выдувание происходило на краю помоста над специально сделанной канавой. Это нужно было для того, чтобы мастер не задел концом холявы пола.
С большим напряжением раздувая пузырь, холявщик все время должен был его вымахивать и добиваться того, чтобы холява получилась метровой длины с диаметром в 40 или 60 сантиметров, при строго постоянной толщине стенок пузыря.
Когда холява была готова, у нее отрезали дно и колпак и переносили на деревянные козлы, где она медленно остывала. Холодную холяву разрезали алмазом сверху донизу, а затем помещали в специальную печь, где стекло холявы снова разогревалось до размягчения. Мягкую холяву вынимали из печи, разворачивали на металлическом столе и разравнивали каталкой.
Приготовление стеклянных листов из холяв увеличило размеры окон. Это сказалось на архитектуре домов: исчезли маленькие узкие окошки средневекового строения и в комнатах стало значительно светлее.
Теперь листы оконного стекла изготовляют машинным способом, получают их любого размера, и окна можно делать гораздо шире и выше.
Хороший мастер-холявщик мог в течение одного рабочего дня сделать всего несколько холяв, потому что каждая требовала большого напряжения всех физических сил. Необычайно тяжелый способ изготовления холяв приводил к потере здоровья.
Проработав лет десять, рабочие становились инвалидами. Редко кто из холявщиков доживал до тридцати-пяти — сорокалетнего возраста.
Несмотря на этот тяжелый труд, он оплачивался очень низко. По старым записям известно, что в 1782 году «оконных дел мастер» получал сдельно одну с четвертью копейки с холявы. Эта цена осталась почти неизменной до 1910 года. В общем мастер-холявщик получал в среднем 160—240 рублей в год.
Вероятно, у многих из них возникали мысли о необходимости изменить способ приготовления холяв, облегчить свой труд. Но опыты в этом-направлении были поставлены только в самом конце прошлого века.
Первая попытка заключалась в замене стеклодува насосом, подающим воздух в изготовляющуюся холяву. Но из этого ничего не получилось. Оказалось, что давление воздуха, который нужно вдувать в холяву, должно непрерывно увеличиваться с ростом стеклянного пузыря и по мере охлаждения его стенок. Опытный мастер в зависимости от размера и температуры стекла регулировал свои усилия и силу вдувания воздуха. Насос же не мог так тонко реагировать на изменения давления воздуха. Неудача этого опыта показала, каким большим и тонким искусством было выдувание холявы.
Чтобы использовать насос, необходимо было начать изготовление холявы в таких условиях, когда ее температура почти не меняется.
Английскому рабочему-холявщику Люббсрсу пришла в голову замечательная мысль — начать выдувать пузырь, не отрывая трубки от поверхности расплавленного стекла. Он опускал трубку сверху в расплавленное стекло, и, как только трубка касалась его поверхности, Любберс начинал выдувать пузырь, постепенно поднимая трубку все выше. Пузырь, вытягиваясь вверх, удлинялся и превращался в конце концов в холяву. Ни «вымахивания» и никаких других приемов при этом способе не требовалось. Настоящая холява была сделана без особого труда в течение двух минут. Хозяину завода этот способ понравился, и он решил дать деньги на постройку машины, которая будет быстро вытягивать расплавленное стекло вверх в виде цилиндра. В цилиндр воздух должен был нагнетаться насосом.
Но тут возникло совсем неожиданное затруднение. По мере выдувания и вытягивания стеклянного цилиндра вверх, его основание стало перемещаться по поверхности расплавленного стекла, и цилиндр стал терять свою правильную форму. Оказалось, что цилиндр перемещается к тем участкам стекольной массы, которые по случайным причинам оказывались менее вязкими и более горячими. Когда удалось преодолеть это препятствие, появилось другое. Стенки цилиндра получались разной толщины, и он трескался и рассыпался раньше, чем его отделяли от стекломассы. После долгих, упорных опытов удалось добиться того, что цилиндр перестал рассыпаться, но в процессе вытягивания он стал то расширяться, то суживаться, как будто дышал. И только когда догадались сделать особый клапан, соединяющий заключенный внутри цилиндра воздух с наружным, эти движения стенок цилиндра прекратились.
Наконец, после многих лет, машина, вытягивающая стеклянный цилиндр, была сконструирована. Она давала стеклянные полые столбы длиной в 12 метров. Иными словами, высота их равнялась высоте трехэтажного дома. Весили они триста килограммов. Эти колонны отрезали у основания и опускали на козлы, где им давали остыть. Потом их разрезали поперек на кольца, которые затем разрезались вдоль.
Полученные куски снова разогревались и раскатывались в листы оконного стекла.
Любберс не дождался полного осуществления своего изобретения и умер в нужде. Метод его не привился в промышленности, потому что все же был слишком сложен, и на большинстве заводов оконное стекло продолжали выдувать мастера-холявщики.